11-10-2022, 21:39 Категория: Русский » Многообразие СМИ
Попытки внедрить инклюзию в школах сталкиваются с рисками от бюрократии до нарушения прав и отсутствия безопасной психологической среды.
13-летняя Назира (имя изменено) пользуется слуховым аппаратом, который помогает ей лучше понимать окружающий мир. В раннем детстве девочка перенесла операцию по установке импланта для компенсации потери слуха.
С первого класса она училась в специальной школе-интернате для слабослышащих и позднооглохших детей в Бишкеке, так как в обычные школы её не приняли из-за ограниченных возможностей здоровья. Через пять лет мама решила перевести Назиру в другую школу, чтобы улучшить её развитие.
«Необходимо было поместить дочь в речевую среду,- рассказывает мама.- Там [в специальной школе] обучают только дактильному разговору [своеобразная форма речи (общения), воспроизводящаяся посредством пальцев рук - прим.] и языку жестов, так как нет говорящей среды».
Родители Назиры нашли в Бишкеке школу-интернат недалеко от их дома. Это среднее общеобразовательное учебное заведение предназначено для детей-сирот и детей, оставшихся на попечении родителей. Туда её взяли с испытательным сроком на три месяца и определили для лучшей адаптации в четвертый класс, хотя она училась уже в шестом.
Мама Назиры находилась в постоянном контакте с учителями, интересовалась, как проходит интеграция дочери в новую среду и каковы успехи в этой школе. На все вопросы педагоги давали позитивные ответы.
Но случай изменил все: однажды Назира убежала с уроков и долго не возвращалась домой. Её искали родители, учителя, милиция. Когда она пришла поздно вечером, психологическое состояние девочки-подростка было критическим.
Назира рассказала, что одноклассники вызывающе смеются из-за её проблем со слухом, громко обсуждают слуховой аппарат и ограниченные возможности. Это вызвала у неё шок, она не могла больше оставаться в классе.
После обращения в школу за разъяснениями об инциденте родители узнали, что администрация учебного заведения решила отстранить девочку от обучения из-за пропуска уроков. Кроме того, учителя посоветовали перевести Назиру в специализированную школу-интернат, то есть туда, где она училась ранее.
Доступ к инклюзивному образованию детей с ограниченными возможностями здоровья закреплен в трех законах Кыргызстана - «Об образовании и науке», «О дошкольном образовании», «О правах и гарантиях лиц с ограниченными возможностями здоровья». Инклюзия предполагает такую форму обучения, при которой все дети учатся вместе независимо от особенностей их развития, уровня способностей и диагнозов.
Согласно данным Национального статистического комитета по состоянию на март 2021 года[1]в Кыргызстане число детей с ограниченными возможностями здоровья в возрасте до 18 лет составляет более 32 тысяч, или 1,3% от общего числа детей данной возрастной группы. И лишь 10% детей из этих 32-х тысяч учатся в специализированных школах.
В 2019 году Кыргызстан также ратифицировал Международную конвенции о правах ЛОВЗ и принял Программу развития инклюзивного образования с 2019 по 2023 годы.
Однако специалисты указывают на ряд проблем, препятствующих внедрению инклюзии в школах.
«Многие фонды совместно с Министерством образования и науки КР (МОН) разрабатывали стандарты, методики, индивидуальные планы и даже пилотные проекты, - говорит Алмаз Тажыбай, директор Центра анализа государственной политики, который исследует исполнение законов в образовательной сфере.-Но [Программа] все еще не внедрена из-за большой бюрократии, отсутствия политической воли и якобы потому, что нет денег в бюджете».
В качестве примера Тажыбай приводит другие кейсы о нарушении прав детей и их родителей на инклюзию. «Детей с ограниченными возможностями здоровья отправляют в специализированные интернаты, через созданные специальные комиссии в каждом районе, которые принимают [детей] со справками из Министерства здравоохранения», - рассказывает он.
Многие родители хотят, чтобы дети учились в школах наравне с другими и у них была возможность свободного выбора учебного заведения.
Другой проблемой является отсутствие психологической безопасной среды в общеобразовательных школах. Случай с Назирой подтверждает это. В школе, где она пыталась учиться, не было специального детского психолога по работе с особенными детьми, а педагоги не смогли интегрировать Назиру в общую школьную среду.
Буллинг одноклассников и стигма чуть не довели до суицида слабослышащую девочку.
«После этого случая дочка хотела выброситься с балкона, я еле уговорила ее не делать этого»,- плачет мама Назиры, рассказывая о случившемся.
Данная статья подготовлена в рамках проекта «Продвижение медиа-свободы, многообразия через обучение и создание медиа-контента о правах меньшинств и маргинализированных групп» при поддержке Canada Fund for Local Initiative (CFLI).
[1] http://www.stat.kg/ru/news/lica-s-ogranichennymi-vozmozhnostyami-zdorovya-vazhnye-cifry-i-fakty/#:~:text=%D0%9D%D0%B0%201%20%D1%8F%D0%BD%D0%B2%D0%B0%D1%80%D1%8F%202021%20%D0%B3%D0%BE%D0%B4%D0%B0,%D1%83%D0%B2%D0%B5%D0%BB%D0%B8%D1%87%D0%B8%D0%BB%D0%BE%D1%81%D1%8C%20%D0%BD%D0%B0%2010%2C5%20%D0%BF%D1%80%D0%BE%D1%86%D0%B5%D0%BD%D1%82%D0%B0
Военные возле рынка запчастей в во время массовых беспорядков, г. Ош, июнь 2010 год
Участники тренинга по медиации и урегулированию конфликтов строят "Башню мира", Бишкек, апрель, 2011 год
Тренинг для журналистов по разрушению стереотипов, Бишкек, апрель, 2012 год
Семинар по производству командных репортажей в мультинациональных журналистких группах, Бишкек, август, 2012 год
Состоялась онлайн конференция, на которой обсуждались риски транснациональных репрессий в работе активистов, медиаработников, юристов и…
Можете ли вы ответить на вопрос: что такое миротворческая журналистика или журналистика мира, как это принято говорить в международной практике?
Это – позитивная журналистика?
Это – смягчение конфликта за счет историй, где говорится о том, как власти решают проблему?
Или это – баланс фактов и мнений, построенных на беспристрастной хронологии освещаемого вами конфликта?
Ни один из трех предложенных вопросов не является миротворческой журналистикой, поскольку она строится на других принципах.
Смотрите видеоурок от Инги Сикорской, директора Школы миротворчества и медиатехнологий в ЦА, медиаэксперта, исследователя, журналистки.
Инга освещала разные конфликтные события, работала в Афганистане, написала ряд учебных пособий для журналистов и активистов, в том числе "Как женщине-журналисту делать визуальные репортажи из Афганистана",
"Как освещать многообразие и этнические конфликты,"Как журналистам избегать языка вражды в своих репортажах" и другие.
Инга проводит семинары по медиа, кризисным и миротворческим коммуникациям в Центральной Азии и других странах.
Смотрите видео-урок с примерами и пояснениями, а потом выполните упражнение.
Группа независимого мониторинга,
экспертизы, анализа и образования Школы миротворчества и медиатехнологий в ЦА
оказывает услуги в НКО секторе, проводит консультации, экспертизу тренинги по
вопросам, связанным с медиасферой и публичным дискурсом.
Мы проводим медиа-мониторинги, медиа-исследования, разрабатываем медиа-планы и стратегии, готовим медиа-аналитику по заданным тематикам, а также предлагаем следующие услуги:
·исследование медиа-сферы на основе мониторинга СМИ на предмет освещения по заданной тематике с использованием уникальной методики, анализ, выработка рекомендаций;
·полный медиа-мониторинг и анализ выделенных публикаций по различным индикаторам, в зависимости от задачи– сбор всех материалов об объекте мониторинга по максимально широкому списку с помощью специальных электронных систем мониторинга, ручного поиска и интеллектуальных инструментов для анализа (кыргызский, русский, английский языки);
·по ограниченному медиа-списку – поиск публикаций об объекте мониторинга по определенному списку СМИ (обычно наиболее авторитетные, популярные, значимые с точки зрения достижения ЦА, издания);
·аналитические обзоры по заданной тематике;
·разработка моделей информационно-просветительских кампаний( интеллектуальная логистика, исследование и анализ ситуации, планирование мероприятий, определение аудитории, стратегия, сбор информации, анализ, разработка послания, определение ожидаемых результатов, тестирование кампании, разработка публичных мероприятий, отслеживание результатов кампании);
·разработка медиа-планов, мониторинг и анализ медиа-активности, кризисный медиа-мониторинг, архивный/ретроспективный медиа-мониторинг;
·консультации по созданию медиа-кампаний;
·тренинговые/обучающие услуги, мастер-классы: разработка тематики и программы тренинга;
·проведение медиа-тренингов/мастер-классов;
·информационные услуги (создание релизов, адаптация пресс-релизов под веб-публикацию. линкование, ссылки, теги и т д);
·разработка сценария и создание видео- и аудио-интервью, тезисы;
·подготовка спикеров для пресс-конференций, разработка сценария пресс-конференции и брифингов, тезисы их выступления;
·разработка медиа-плана для участия, выступающего в тематических программах по социально-значимым вопросам;
·редактирование и обработка текстов (кыргызский, русский, английский языки).
Вышеперечисленные услуги осуществляются по договору оказания платных услуг в некоммерческом секторе и рассчитаны в соответствии с калькуляцией платных услуг на текущий год. За подробной информацией обращаться на peacemakingschool@gmail.com или написать сообщение на Фейсбук https://www.facebook.com/Alinapeacemaker
